Ч.2 Дом смерти № 147

— на полу в коридоре на расстоянии 1,5-2 метров от входной двери находился труп женщины, впоследствии идентифицированный как Сюзанна Бартлетт плане дома тело обозначено литерой А. Под трупом обнаружен конец чёрной нити для шитья, которая протянулась к катушке, лежавшей на полу в спальне, ближайшей к столовой обозначена цифрой 3 на плане дома. По-видимому, кончик нити «приклеился» к влажной ноге женщины, которая потянула его за собой во время движения по коридору.
— обе стороны коридора на протяжении приблизительно 5,5 метров от входной двери и на высоту до 2,2 метров от пола оказались покрыты разнообразными следами крови: мелкими брызгами, крупными каплями, потёками, а также полными и частичными отпечатками рук. Часть следов выглядела нетронутой, а часть — как будто бы смазана плечом человека, опиравшегося при движении на стену. Также кровавые следы, смазанные в результате волочения, были обнаружены на полу коридора в той его части, что располагалась ближе к входной двери. При этом в противоположной части коридора никаких подозрительных следов отмечено не было. Поскольку в узком коридоре было весьма затруднительно получить верное представление о взаимном расположении следов крови на различных поверхностях и полу криминалисты решили снять со стены фрагменты обоев, запачканные кровью, чтобы, во-первых, сохранить их как улики, а во-вторых, сделать в просторном помещении «выкладку» и внимательно изучить.
— дверь, ведущая из коридора на Изи-стрит, также имела протяженные и смазанные следы крови в области замка и дверной ручки. Они выглядели так, словно человек пытался открыть дверь на улицу окровавленными руками.
— на полу в комнате, ближайшей к входной двери находился труп второй женщины, идентифицированной чуть позже как Сюзанн Армстронг плане дома её тело обозначено литерой В, а помещение это получило условное название «спальня Сюзанн Армстронг», на плане дома оно обозначено цифрой 5. Под головой и плечами трупа — большая лужа крови, слева от тела — опрокинутая ваза с цветами.
— на кровати в спальне Сюзанн Армстронг лежала открытая книга обложкой вверх. Одеяло свёрнуто и уложено в изголовье слева. На простыне в изголовье обнаружено несколько пятен крови, также несколько кровавых помарок присутствовали на стуле возле кровати.
— на тумбочке у кровати имелись смазанные следы крови, также мазки крови обнаружены на ободе будильника представлял собой часы-радиоприёмник и выключателе лампы, стоявших рядом на тумбочке. Причём лампа на тумбочке оказалась выключена. Следы крови на простыне в изголовье кровати, на тумбочке, будильнике и выключателе светильника находились практически на одной линии. Это наводило на мысль, что лежавший на кровати человек, чья рука была окровавлена, потянулся и выключил освещение. Кто бы это ни сделал — преступник или его жертва — подобное действие казалось бессмысленным. Вместе с тем, манипуляции со светильником служили недвусмысленным указанием на то, что преступное посягательство происходило в тёмное время суток.
— предположение о нападении в тёмное время суток подкреплялось также и тем фактом, что шторы в спальне Сьюзи Армстронг, закрывавшие окно на Изи-стрит, оказались плотно задёрнуты.
— женские трусики, лежавшие на некотором удалении от кровати и трупа Сюзанн Армстронг не имели разрывов и подозрительных следов. И именно по этой причине их присутствие на месте преступления выглядело довольно подозрительно. Нельзя было исключать того, что эта деталь одежды была снята самой потерпевшей, причём вполне добровольно. От этого предположения логический мостик легко перебрасывался к другому: не явилось ли преступление следствием острого конфликта, внезапно возникшего во время любовного свидания
— орудие преступления — судя по ранам на телах жертв, таковым явился нож — отсутствовало. Осмотром кухонной утвари исчезновение ножа не обнаружено. Также не найдены ножи, присутствие которых в домашнем хозяйстве 2-х женщин могло бы показаться подозрительным в виду ножи охотничьи, военные, строительные. Данная деталь важна, поскольку нельзя было исключать того, что убийца, опасаясь уходить с опасной уликой, подбросил её. Либо, как вариант, забыл на месте преступления. Однако лишних ножей в доме не оказалось.
— найденный в доме маленький мальчик не имел физических повреждений за исключением того, что был сильно обезвожен. Осмотр комнаты, в которой стояла кроватка малыша, не выявил никаких следов, которые можно было бы связать с преступлением. По здравому размышлению детективы и криминалисты пришли к выводу, что убийца вообще не входил в ту комнату и возможно даже не предполагал о существовании ребёнка.
Впрочем, о версиях и догадках говорить пока что преждевременно, сначала следует остановиться на важных деталях, необходимых для правильной оценки произошдшегов доме на Изи-стрит. Криминалисты изъяли с места преступления предметы, к которым с большой вероятностью мог прикасаться преступник преступники. Это были 2 полотенца — кухонное и для ног из ванной — простыни из кроватей Сьюзи Армстронг и Сьюзи Бартлетт, трусики из спальни Армстронг, а также часы-радиоприёмник оттуда же. Радиоприёмник оказался выключен, между тем, многие люди имеют привычку всё время держать его включенным, а потому существовала вероятность того, что именно убийца и нажал кнопку выключения.
Прежде чем перейти к рассмотрению результатов судебно-медицинского исследования трупов, обнаруженных на Изи-стрит, следует сказать несколько слов о некоторых результатах расследования, полученных в первые сутки работы полиции.
Возглавивший расследование Элф Олдфилд (Alf Oldfield), детектив Отдела уголовных расследований управления полиции Мельбурна, постарался с самого начала устранить несуразности, грозившие запутать розыск преступника.
О чём идёт речь Уже первичный осмотр трупов, проведенный судебными медиками на месте их обнаружения, показал давность наступления смерти сутки или более — на это указывал ряд серьёзных признаков, исключавших ошибку трупное окоченение, помутнение и высыхание глаз, состояние трупных пятен, потерявших подвижность. При этом ряд улик указывал на то, что в доме №147 некие лица появлялись незадолго до прибытия полиции. Важно было установить, являлись ли эти люди преступниками если да, то с какой целью они возвращались, а если нет, то что побудило их внести искажения в обстановку на месте совершения преступления. Кстати, как вариант, нельзя было исключать того, что искажение обстановки могло быть связано с небрежными действиями самих полицейских. В любом случае, с этим вопросом надлежало разобраться в кратчайшие сроки.
Простейшим оказалось решение проблемы с газетой, точнее, 3-я газетными листами, найденными на кухне. Соседки из дома №149, встретившие первого полицейского, уверенно заявили, что тот вышел из служебной автомашины с фонарём и газетой в руках. Дальнейшее явилось делом полицейской техники — Олдфилд попросил стажёра припомнить, куда тот дел свою газету. Стажёр сначала отрицал наличие газеты, затем честно признался, что не помнит, куда её положил. В конце концов номер «The Age» от 13 января был обнаружен в бардачке автомашины, на которой стажёр отправился на вызов. В нём не хватало 3-х листов — тех самых, что были обнаружены на кухне.
Проблема мокрой пробки и воды в сифоне под ванной потребовала большего напряжения. Олдфилд разумно предположил, что кто-то из полицейских, прибывших до появления криминалистов, для чего-то открывал воду. Для чего — неважно, в тот момент имел значение лишь сам факт использования крана. Детектив обстоятельно побеседовал со всеми полицейскими, первыми побывавшими в доме — все они отрицали какие-либо манипуляции с краном. Олдфилд, однако, не поверил этим заверениям, решив, что кто-то из полицейских скрывает истину, опасаясь обвинения в непрофессионализме и недопустимой халатности. Олдфилд решил повторно побеседовать с каждым из полицейских, убеждая сознаться и гарантируя, что никто не узнает имени и фамилии провинившегося. В конце концов один из патрульных признался в том, что действительно открывал воду в ванной для того, чтобы ополоснуть лицо.
Это признание влекло за собой новую проблему. Быть может именно этот патрульный включал свет в ванной и кровавые мазки, найденные там, оставлены им и не имеют отношения к преступлению Патрульный, однако, категорически отверг подобные подозрения, заявив, что свет не включал и перемещался по дому, подсвечивая себе фонариком. Для того, чтобы ополоснуть лицо, он положил фонарь на край умывальника, по его словам, все манипуляции в ванной комнате он провёл фактически в темноте, поэтому никаких следов крови не заметил вообще. И соответственно, не оставил…
Звучало всё это не очень хорошо, но Олдфилд по здравому размышлению всё же склонился к той мысли, что убийца действительно входил в ванную комнату, включал там освещение и, по-видимому, приводил себя в порядок. Но почему из дома пропало полотенце для рук Два полотенца с кровавыми разводами, будто оставленными при вытирании рук, остались на месте преступления, но почему пропало третье Очевидно, убийца убийцы посчитали эту улику слишком опасной для того, чтобы допустить её попадание в руки полиции. Что такого опасного для преступника в ней могло быть Олдфилд и его помощники очень надеялись на то, что убийца, орудовавший ножом, допустил саморанение и воспользовался этим полотенцем для остановки кровотечения. Если это предположение было верно, то в интересах расследования очень желательно было раздобыть данную улику, ведь группа крови преступника являлась важным ориентирующим фактором, способным как сократить число подозреваемых, так и упростить их проверку.
С восходом Солнца утром 14 января на Изи-стрит и прилегающих улицах начался методичный обыск — полицейские заглядывали во все мусорные баки, поднимали решётки ливневой канализации, входили на территорию домовладений и осматривали дворы. Зеваки, стоявшие стеной, гадали, что именно ищет полиция. Общее мнение клонилось к тому, что «законников» интересует некое оружие, которое преступник мог выбросить где-то неподалёку. Эта информация — неверная по своей сути — попала уже в первые репортажи о преступлении на Изи-стрит и повлекла любопытные последствия, о которых в своём месте будет сказано особо.
Элф Олдфилд принял участие в этом продолжительном и весьма затратном с точки зрения расхода сил мероприятии. Примерно в 10:30 на расстоянии около 180 метров на запад от дома №147 он лично вытащил из стока под тротуаром некий тряпичный свёрток. Развернув его, детектив понял, что цель, казавшаяся почти невозможной, достигнута! Олдфил нашёл и полотенце для лица, и кое-что ещё — тонкое кашне или шейный платок бирюзового цвета. Очевидно, такая вещица могла бы найти место в гардеробе женщины, но никак не мужчины. На найденных предметах присутствовали кровавые пятна, но не особенно обильные, так что версию о порезе руки убийцы можно было отбросить. Но помимо кровавых пятен на полотенце и кашне оказалось и кое-что другое, что хорошо объяснило желание убийцы удалить обе вещи с места совершения преступления. Даже невооруженным глазом на обоих тряпках были хорошо различимы светлые пятна, которые на первый взгляд казались засохшим яичным белком.
Олдфилд и подчиненные ему детективы, рассмотрев полотенце и кашне, пришли к единодушному выводу — на найденных предметах сперма убийцы. Он вытирал ими свой пенис и именно по этой причине предпочёл унести с места преступления.
Сразу внесём ясность, дабы не создавать излишнюю неопределенность — в начале 1977 года теория определения группы крови по физиологическим выделениям человека сперме, слюне, моче, желчи уже вполне сформировалась. Феномен присутствия группового антигена в человеческих выделениях получил название «выделительства» и он мог оказать огромную практическую помощь судебной медицине, но… Но не зря говорится, что бесы прячутся в мелочах. С практическим внедрением технологии определения групповой принадлежности крови по физиологическим выделениям возникла серьёзная проблема, причём проблема двоякой природы. С одной стороны, учёные быстро поняли, что на правильность результата заметное влияние оказывает чистота исследуемых образцов. Пребывание последних на воздухе, под солнечным светом, во влажной среде способно было сильно исказить результаты исследований, точнее, попросту их обесценить. С другой стороны, была выявлена очень необычная аномалия, получившая название «невыделительства». Исследования на больших группах лиц показали, что существует некоторый процент людей, чью группу крови определить по физиологическим выделениям невозможно. Самая большая неприятность для учёных заключалась в том, что никаких чётких критериев «невыделительства» нельзя было сформулировать — связи с поло-возрастными, региональными или этническими факторами не прослеживались. В разных исследованиях доля «невыделителей» колебалась в весьма широких границах — от 6% до 20% выборки. Такой разброс заставлял обоснованно ставить под сомнение практическую ценность методики.
В этом месте всякий более или менее знакомый с историей криминалистики и судебной медицины вспомнит историю поисков Чикатило и якобы связанный с этим преступником феномен «парадоксального выделительства». Союз «якобы» употреблён автором неслучайно, поскольку никакого «парадоксального выделительства» в природе не существует. Антинаучная чепуха про некую уникальную физиологическую особенность серийного убийцы, якобы мешавшую раз за разом правильно определять группу крови Чикатило, придумали грамотеи Ростовского облсуда дабы замаскировать чудовищные провалы следствия. В своём очерке «Чикатило: хроника неизвестного расследования» я уделил достаточно внимания этому аспекту расследования, так что вряд ли следует здесь и сейчас рассуждать на данную тему. Но следует отметить, что исследования в области практического использования «выделительства» при раскрытии преступлений проводились в 1970-х годах как в странах Запада, так и в Советском Союзе, причём горькая ирония состоит в том, что именно Ростовское областное бюро СМЭ являлось одним из лидеров в этой области.
Что же касается Австралии, то в январе 1977 года тамошние судебно-медицинские учреждения не использовали в своей работе методики по определению группы крови по физиологическим выделениям. Тем не менее, сие не отменяло важности сделанной утром 14 января находки — забегая чуть вперёд, можно сказать, что на найденных вещах действительно находилась сперма убийцы и её там было много.
В то самое время, пока полицейские в поисках исчезнувшего полотенца «мелким чёсом» шли по Изи-стрит и параллельным ей улицам Сэквилл, Литтл эббот и Кили, в морге службы коронера сначала было проведено официальное опознание тел убитых женщин, а а затем их судебно-медицинское вскрытие. Опознание никаких сложностей не доставило — имена и фамилии жертв были названы владельцем дома №147, сдавшего его в аренду в октябре предшествующего года. Это были Сюзан Армстронг и Сюзан Бартлетт, обоим по 27 лет. Женщины были знакомы большую часть жизни — они вместе росли и учились в школе в небольшом городке Беналла в 170 км к северу от Мельбурна, поддерживали связь после её окончания, вместе переехали в Мельбурн, где продолжали тесно общаться и в 1975 году даже вместе отдыхали в Греции. В этом месте можно также добавить, что мальчик, найденный в доме №147, являлся сыном Армстронг, звали его Габриель, он имел возраст 16 месяцев и был рождён от мужчины, который никогда его не видел.
Родственники по прибытии в морг подтвердили точность предварительной информации о личности каждой из убитых женщин. При этом имел место довольно любопытный инцидент. Мартин, младший брат Сью Бартлетт, прибывший на опознание вместе с отцом, неожиданно резко высказался в адрес Сюзан Армстронг, заявив, будто случившееся явилось следствием её поведения. Это было довольно неожиданно, поскольку родственники жертв насильственных преступлений обычно солидаризируются и стараются поддерживать друг друга, в данном же случае в адрес одной из убитых женщин прозвучал неприкрытый упрёк. Детектив, ставший свидетелем этой сцены, немедленно доложил Олдфилду об увиденном.

.