Если бы знали, что так будет, мы бы в жизни не приехали во Францию

Семья жила в селе Маринешты Сынжерейского района, Молдова. Три месяца назад 26-летний глава семьи Алексей поехал на заработки в Париж.
— У нас во Франции родственники живут, хотели подзаработать денег и уехать домой, — объясняет Алексей журналистам p. md — В семье две дочери: Еуниче в ноябре исполнится три года, младшей Лоис год и пять месяцев. Настя беременна, на пятом месяце, ждем третьего ребенка…
В начале июля 24-летняя Настя с детьми приехала к мужу в Париж. Алексей искал работу, попутно подрабатывая, где можно, а Настя сидела дома с детьми. Еуничу определили в детский садик. Две с половиной недели все было хорошо, а потом грянула беда. 20 сентября воспитатель детсада позвонила родителям Еуничи и попросила их прийти.
— Воспитательница увидела на попе ребенка следы от прутика и позвонила жене. Настя сказала, как есть, что я наказал ребенка. Да, я ударил дочку, она была непослушной, хотела играть возле оборванного кабеля у плиты. Я предупредил ее, но она не слушала меня. Я взял прут и наказал ее- рассказывает Алексей.
Настя позвонила мужу, тот занимался ремонтом крыши, но все бросил и приехал домой.
— Мы с женой как раз хотели выходить из дома, чтобы идти забрать дочку из детсада, но в этот момент к дому подъехали две полицейские машины, — вспоминает Алексей. — Вышло восемь полицейских. Ничего не объясняя, сказали: «Одевайтесь, мы вас забираем!» Заковали в наручники меня и мою беременную жену, отвезли в участок. Забрали и младшую дочь…
В камере Настю продержали сутки, а Алексея 48 часов. Допрашивали, спрашивали: Какой длины был прутик»
— Я вышел на улицу, взял с земли тоненький прутик, длина около 40 сантиметров, — отвечал полицейским Алексей.
— Предоставили список обвинений, но я мало что понял, — говорит Алексей. — Единственное, что понял, за то, что ударил ребенка, во Франции этого делать нельзя. С большинством обвинений я не согласен!
Семья наняла адвоката, ему уже заплатили 600 евро.
— И это только начало… — вздыхает Алексей.
Семья связалась с посольством Молдовы во Франции, но дипломаты ответили, что ничем не могут помочь, пусть этим делом занимается адвокат. С детьми разрешили увидеться только на одиннадцатый день и всего на час.
— Я в таком стрессе нахожусь постоянно все эти дни, — едва не плачет Анастасия. — Как будто не мои дети, когда я их увидела! На Еуниче сапожки на несколько размеров больше, еле ходила в них. Не хотела сначала говорить, вся в напряжении была, будто окаменевшая. А Лоис смотрела на меня, как будто не узнавала. На младшей были все те же носки, что я надела 11 дней назад. У младшей лезли зубки, наверное, и температура была. Ребёнок сильно хотел пить. Выпила стакан воды залпом. Лоис никогда не сосала соску, но на встрече у нее было раздражение и аллергия, сказали, что от соски. Потом, конечно, девочки оттаяли. Расставались, старшая разрыдалась: «Мама, папа, заберите меня с собой в Молдову, не оставляй меня!»
В дом, где живет семья Зубковых должна наведаться комиссия, которая проанализирует условия, в которых живут дети.
— 1 октября в Молдове умерла моя бабушка, я даже не смогла приехать на похороны, — вздыхает Анастасия.
Скоро должен состояться суд, который определит судьбу детей, останутся ли они с родителями или нет.
— Не знаем, какое решение примет суд, — признается Анастасия. — Судья может и вернуть нам детей, и продлить процесс. Если бы знала, что тут меня ждет, я бы в жизни не приехала во Францию! Сейчас жду третьего ребенка, не знаю, как этот стресс отразится на его здоровье…
Семья уже обратилась к властям Молдовы с просьбой помочь вернуть детей.

.